Утром мы все идём завтракать. За столом нас ждёт мама. Она всегда улыбается и каждому говорит что-то приятное и тёплое. Я её очень люблю.
Утро начинается, когда включают свет. Становится видно молочного цвета стены, кремовую мебель, лилейные шторы, алебастровый потолок. Мы надеваем снежно-белые одежды и идём завтракать.
После завтрака мы играем или чиним что-то в доме. Мне нравится смотреть в окно. За окном почти всегда темно, но, если долго вглядываться, глаза привыкают, и можно разглядеть какие-то чернеющие силуэты.
Однажды, когда я долго смотрела в окно на первом этаже, я увидела тебя. Ты такой занятный: всегда ходишь в каких-то многослойных нарядах. «Тут в общем-то холодно» - однажды пояснил ты. А, да, я не сказала: мы разговариваем! Только это большой секрет, ото всех, даже от мамы. Эрик, а тебя именно так зовут, вроде считает, что мне не нужно никому рассказывать и вообще стоит поменьше общаться с кем-либо в доме, а чаще приходить к нему. Странно, ты тут бываешь каждый день.
- Слушай, а ты демон? – спросила я недавно.
- Конечно, демон! Основное занятие демонов – это общаться с девушками типа тебя.
- А разве нет? Разве не смущать – ваше главное занятие?
- Эльза, я не демон. Скорее, я ангел.
- Ангелы ходят в белом!
- Как добрые люди в вашем прекрасном доме?
- Ты опять? Я же просила не говорить плохо о моей семье и моей матери!
- А я просил тебя не говорить о них вовсе.
- Не говорить о моей жизни? – мне захотелось плакать.
- Чёрт, Эльза! Ты понимаешь, что всегда говоришь одно и тоже?
- Всегда всё одинаково хорошо. Приходит день, мы идём завтракать, мама улыбается.
- Эльза, а сегодня Тэм умерла.
- Тэм?
- Помнишь, я тебе рассказывал: рыжая такая, вздорная, с чёрным юмором.
- У вас там всё чёрное… Я даже в рыжих девушек не верю в твоём мире.
- В моём мире, - он тряхнул головой, словно пытаясь отогнать какие-то печальные мысли, - тебе же нравилась Тэм… когда я о ней рассказывал.
- Конечно, я люблю твои сказки.
- Чёрт, побери! Сказки?! Я, по-твоему, клоун?
- Не хотела тебя расстраивать, - я попыталась подобрать какие-то утешающие слова, - У тебя волосы не чёрные – я рассмотрела - и глаза вовсе даже голубые!
- Спасибо.
Ты протянул руку к стеклу. Мне показалось, что ты меня коснулся. Я закричала. Это было жутко. Возможно, ты действительно демон.
Мама долго успокаивала меня, кормила конфетами.
На следующую ночь мне приснился необычный сон.
«Будто ты сидишь рядом со мной на грязном мешке, вокруг все выглядит тусклым, потрёпанным. Мы в большой палатке или походном шатре, то ли серого, то ли цвета выцветшего хаки. Ты оборачиваешься ко мне и говоришь:
- Просыпайся! Уже утро!
- Какое утро?! Утром видно белый свет, - мне не хочется вставать, натягивать джинсы и рубашку, куда-то идти…
- Вот такое у нас утро!
Ты встаёшь, открываешь выход наружу. Где это мы? За створкой совершенно безрадостный мрачный пейзаж: редкие, голые деревья, разнообразный мусор, но из-за темноты подробней разглядеть трудно.
- Что ты здесь делаешь, Эрик?! Я что здесь делаю?
- Живу я здесь! И ты здесь живёшь, – пошли, Тэм уже приготовила завтрак.
- Ты влюблён в Тэм? – мне это неожиданно становится очень интересно. Вроде такой логичный вопрос, кажется, я давно хотела уточнить.
- Чего? У меня девушка есть, - ты вертишь в руках какой-то замысловатый нож.
- Которую видели всего пару раз. Может, она давно погибла или ушла от тебя! – я, не вылезая из-под одеяла, натягиваю на себя одежду. Очень хочется помыться. Так, чтобы душ, чтобы сверху сама собой текла вода.
- А тебя это всё как касается? – ты немного злишься, но почти незаметно, лицо почти непроницаемое, просто я давно поняла, что эта вертикальная морщинка на лбу появляется у тебя только в такие моменты.
- Ты мой боевой командир, и мне хотелось бы знать, что и как происходит, и как это может повлиять на тебя и нашу войну! - я действительно так думаю, и это правда важно, я считаю.
- Какая война, Эльза? Мы просто пытаемся тут выживать».
- Эрик, - говорила я на следующий день своему другу за стеклом, - а ты мне снился.
- Что тебе снилось?
Я подумала о том, что очень глупо будет сейчас начать рассказывать про завтраки, про какую-то ревность.
- Мне снилась война и то, что я тебя люблю.
- Это хорошо.
- Конечно, хорошо! Любовь – это прекрасно! Знаешь, а я смотрю на тебя сейчас и понимаю, что давно люблю тебя. Просто я… - я не могу собрать мысли. Что я делала? Забывала, что люблю? А такое бывает? Не бывает.
- Эрик, а я тебе уже говорила, что люблю?!
- Нет, ты говорила несколько иначе.
- Давай я тебе объясню: вот у нас светлый белый дом, но на самом деле по-настоящему мне становится светло, только когда ты приходишь. Ты рядом и мне светлей – понимаешь? Ты солнечный, волшебный, словно сияющий изнутри. Любовь светлая и заставляет сиять жизнь.
Ты смотришь на меня из-за стекла, на лице у тебя совершенно не читаемое выражение.
- Спасибо, мне важны позитивные отзывы. Хотя это так нелогично.
- Любовь – это хорошо, это всегда логично, это ни к чему не обязывает.
В странном порыве я протягиваю к стеклу руки. Руки медленно проходят сквозь него. Должно быть больно? Не чувствую. Хочется коснуться твоего плеча: не больше и не меньше. Руки проходят сквозь стекло. Его пристальный взгляд. Кажется он чуть заметно отпрянул… Кажется?
…мама даёт мне конфеты, гладит меня по голове: «Кошмары случаются. Всё в порядке. Мы дома».
- Здравствуй, Эрик, я скучала. Сколько мы не виделись? – я ощущаю во рту привкус утренней каши. Каша сегодня вкусная.
Ты молчишь, смотришь.
- Я помню, - а я действительно вспоминаю, что ты просил. Отхожу от окошка, но продолжаю говорить, описывая то, что встречается на моём пути.
- Стены тут белые или кремовые, - щупаю стену, - словно бархатистые, мягкие. Есть ещё окна, но они занавешены шторами. Шторы тяжёлые, жемчужного цвета, и как-то странно - не хочется их раздвигать. Всё здесь словно заполнено светом, таким перламутровым, снежным…. Не знаю, как описать…
- Прекрати! – кричишь ты.
Я замираю.
- Ну, ты же просил? Или не просил?
- Ты уже рассказала мне всё, уже не важно, что там и как. Пожалуйста, запомни, что не надо описаний.
- Хорошо, но это странно, я помню, что нужно описать здесь всё, что нужно для тебя.
Ты закрываешь лицо руками.
- Эрик, я люблю тебя, всё будет так, как ты хочешь.
Ты убираешь руки, на лице играет какая-то непонятно-загнанная улыбка.
- Я уже жалею о том, что чего-либо хотел.
Обидно, но я молчу. Молча ухожу. Ты что-то кричишь мне вслед.
Меня продолжают преследовать непонятные сны: следующий начался с того, что я словно проснулась.
«Я открываю глаза:
- Пожалуйста, поешь, - ты суёшь мне ложку какой-то невнятной каши.
- Привет, доброе утро! – я потягиваюсь.
- Угу, утро доброе, три часа дня. Мадам, я тоже очень рад, что у вас настало утро, но жрите уже, ёб вашу… пожалуйста.
- А где я?
- Там же, с теми же. Я уже год об этом тебе говорю!
- Какой ты нервный. Не понимаю твоей истерики, - отталкиваю ложку.
Мы сидим. Точнее, ты сидишь, а я полулежу у какого-то костра. Вокруг темнота.
- Я поняла, я сплю. Во сне я могу не есть, - я закрываю глаза, а ты то ли плачешь, то ли ругаешься, то ли тоже спишь».
Однажды ты решил спросить меня:
- А где выход или вход в ваш белый дом?
- Не знаю, я никогда не выходила.
- Но входила же, – словно утверждаешь.
- С чего ты взял? Я такого не помню. Я же не вру! Вся моя жизнь проходит так: утром включается свет, потом завтрак, дела по дому, обед, иногда ты, игры, ужин, спать. Я понятия не имею ни о каких дверях, - я волнуюсь, меня расстраивает, когда ты общаешься со мной так, словно я чего-то не знаю, чего-то не понимаю.
- Очевидно же было, что не получится, - произносит какой-то голос.
- Бля, ну стоило же попытаться, - отвечаешь ты голосу.
Я падаю в обморок.
Рядом со мной стоит мама. Она помогает мне подняться на ноги. Мамочка обеспокоена, спрашивает, что со мной случилось, а у меня нет слов, чтобы ответить. Вместе мы идём в мою комнату, я пью тёплое молоко из большой фарфоровой кружки. Она говорит, что мне стоит отдохнуть, я соглашаюсь, опускаю голову на подушку и сразу же погружаюсь в глубокий сон.
« Мы сидим у костра: Я, ты, Тэм и Харви.
- Надо обязательно туда проникнуть! – Тэм настаивает, а я уже мысленно прокручиваю в голове, кто бы мог туда пойти. Эрик? А если что-то случится? Тэм? Она слишком нервная. Харви? Он на самом деле боится, а значит нельзя.
- Об этом месте ходят нехорошие слухи и разные легенды о подобных лабораториях, - говоришь ты задумчиво.
- Угу, питаться будем легендами! – восклицает Тэм. Терпеть не могу, когда она так категорична или слишком нервничает.
- Еду мы найдём! И пока я тут главный, никто не будет глупо рисковать… - ты замолкаешь, хотя кажется, что собирался ещё что-то сказать.
Все молчат. Тэм нервно накручивает свои совсем огненные в отблесках пламени волосы на палец и смотрит на тебя очень пристально и подозрительно. Ты вглядываешься в огонь костра. Все понимают.
- Я слишком любил своих родителей, - оправдывается скорее перед собой Харви, - если истории про эти лаборатории правда…
- Я сказал, что туда никто не пойдёт, - твой голос звучит жёстко с нотками металла.
- А я считаю, что эти истории – чушь! – встревает Тэм, - Я хочу пойти.
- Хочешь пойти? – Иди, обойди периметр стоянки, - иронично произносишь ты, но тем не менее очевидно, что это приказ.
Тэм словно растворяется в окружающей темноте.
- Понимаешь, я бы правда пошёл, но… - Харви смотрит на то место, где только что сидела Тэм.
- Туда нельзя идти, испытывая к кому-либо, чему-либо сильные чувства. Остальная мыльная опера меня мало интересует. Развели тут… Расходитесь по палаткам.
Я иду в свою палатку, беру большой рюкзак и фонарь. Вот фигушки, Эрик туда не пойдёт. Пойду я!
Бреду сквозь привычную темноту, мимо мёртвых деревьев и помоек, думаю о том, что там в этой белой лаборатории.
- Стой! – мне на плечо резко ложится рука Эрика, это знак, что он сильно взволнован, обычно он не касается людей, - Туда должен пойти я.
- У тебя есть девушка, были всякие родные, а значит, есть сильные чувства.
- А у тебя?
- А у меня практически не было родителей: мать я вообще никогда не видела, отца видела ровно столько, чтоб очень радоваться тому, что больше не пришлось.
- Это всё? – ты странно смотришь на меня, словно уверен, что мне есть, что ответить.
- Командир, ты меня смущаешь… А что ещё: преданность отряду и делу выживания? - я смеюсь.
- Может, ты влюблена в кого-то? – смотришь на меня как на идиотку.
- Нет, в кого бы? С чего бы? Я вообще только с тобой, Тэм и Харви всё время провожу. А то, что я спросила, при чём давно уже, любишь ли ты Тэм, – я уже сотню раз объясняла. Я подумала, что это может повредить общему делу.
- Силу я применять не буду, а иначе ты не остановишься, я вижу. Пожалуйста, иди. Только я всё время буду за стенами, и ты будешь мне рассказывать, что и как там происходит»
Я просыпаюсь в холодном поту, сбегаю вниз по лестнице. Ты стоишь за окном и смотришь на меня.
- Командир, Эрик! Я же всё уже рассказала? Я же выполнила задание?! Как отсюда выбраться? - мне кажется, что от моего крика стены идут какой-то странной рябью.
- Эльза, просто возвращайся, пожалуйста, - в твоём голосе звучит отчаяние.
- Тут нет двери!
- Возвращайся, возвращайся, возвращайся, - повторяешь ты.
Я резко открываю глаза, мы сидим у костра. Точнее, сидишь ты, я полулежу, а Харви привстал и помешивает что-то в котелке.
- А как я оттуда вернулась?! Харви, командир, как я ушла из того места?
- Ушла нормально, через пару часов, с полным рюкзаком консервов и подробным отчётом о том, что там всё белое и залито светом. Мы с тобой шли до стоянки, а ты всё рассказывала о том, что там всё светлое, подробно и детально. Потом начала говорить про маму, распорядок дня и любовь ко мне. Собственно, только об этом ты и говорила последний год. А я говорил с тобой, пытаясь прекратить это безумие. Я же обещал, что не брошу тебя там.
- Спасибо, командир.
- Лучше просто Эрик.
Write a comment